Перси Фосетт: Затерянный Мир

статья от 18 июня 2016 года

— Я хочу быть великим путешественником, как Магеллан.

— Ты опоздал. Уже все открыто.

 Когда мы говорим об открытиях и о том, что "всё уже открыто", мы забываем одну очень важную деталь. Идею о том, что человек никогда не сможет познать, найти и открыть всё. И даже если не останется в мире, на нашем маленьком глобусе, белых пятен, то человек обязательно придумает их. Поднимет древние рукописи, спустится на дно океана и попытается копать там. Поднимется с секундомером в руках в космос и замерит движение времени, чтобы доказать свою очередную теорию, как делают многие чудаки по наставлению бессмертного барона Мюнхгаузена.

Человек, как существо мечтающее и фантазирующее, всегда будет находиться в поисках. И там, где окончатся поиски, в той точке, в которой наступит тишина и спокойствие, когда ни один из путешественников и исследователей уже не снарядит свой бриг и не поднимет самолёт над водами Тихого Океана, в той точке и умрёт человек. Человека убивает не риск, как принято повсеместно считать. Человека убивает быт и скука. Человека убивает пресная жизнь, которую можно раскидать на паре листов бумаги на десять лет вперёд. И чем более предсказуема жизнь, тем тусклее становится искорка безумной тяги к приключениям в глазах. Ведь всё, как ни крути, является приключением или отсутствием оного. Любая жизненная преграда. Любой ужас, любой восторг, любое горе так или иначе несёт на себе печать непредсказуемого прыжка в пропасть. И самый проверенный способ умереть - упаковаться в четыре стены, не фантазировать, не отправляться в дальние путешествия и не испытывать на прочность свой организм и сознание. Кислород в таких ситуациях просто перекрывается и жить становится невыносимо. Но каждый, как водится, волен сам выбирать от чего умирать - от голодания в бескислородном пространстве или от восторга летящей птицы, которая схватила в своих лёгкие слишком много обжигающего воздуха и теперь разрывается изнутри десятикратным ускоренным окислением клеток, которое заставляет биться сердце в десятки раз быстрее, прогоняя кровь нескончаемым потоком, бьющим в виски и ускоряющим, тем самым, изнашивание организма. И тропка умеренности уже так манит нас, но слишком хочется свернуть или в одну или в другую сторону и уже оказаться одновременно по разные стороны баррикад, которые разделяют сумасшедших и мертвецов. И воспарить, и подняться горящим фениксом над толпой обезумевших зевак, чтобы доказать, что для того, чтобы быть живым - не обязательно умирать. И для того, чтобы умереть - не обязательно перестать дышать. Стремление к мечте - самый тугой узел, который обрекает на тотальное бессмертие и верную гибель всех, кто добровольно привязался к нему. И рано или поздно падение неизбежно. Но момент полёта прекрасен, прекрасны краски, горизонты и дальние гавани. Прекрасны разрушенные руины неизвестных цивилизаций и мечты, возникающие в голове путешественника по своим внутренним странам.

Когда жажда приключений иссякает - народы приходят в упадок. Люди начинают отрицать чудеса и не верят в открытия и эмоциональное фонтанирование. Фантазируйте, придумывайте маршруты! Никогда не старейте духом и не падайте в бездну страха, обусловленного тем, что страх тоже запланирован, является неотъемлемым кусочком нашей жизни. Но в нашу жизнь мы всё чаще забываем вписать счастье. Счастье от свежего ветра, дующего в лица путешественников. Вдохновляющего нас на подвиг, открытие и героизм. На любовь и на смертельный риск, придающий особый неповторимый вкус нашей жизни. Перси Фосетт в «Лабиринтах».

И вот мы с вами уже наблюдаем эту трансформацию реальности - джунгли, мои уважаемые путешественники. И маленькие головки динозавров на нелепых длинных шеях уже смотрят куда-то в сторону восходящего утреннего солнца. Полая Земля уже встречает свой новый день, освещаемая лучами негасимого и такого хрупкого светила, которое может взорваться в любую секунду независимо от прогнозов наших мудрецов и учёных. Старинные руины городов древних народов оплетены лианами и покрыты мхом веков. Но кто-то уже замечает небольшие фигурки белых людей, встречающих новый рассвет среди этих великолепных руин. Эти люди приходят ниоткуда и уходят в глубину веков, в никуда. Либо скрываются от нас в недрах планеты, которая изнутри покрыта такими же лесами невообразимых растений и самым уникальным из имеющихся биотопов. Согласно теории полой Земли, разумеется. Ведь если теория существует, значит она жива. Значит в неё верят и могут её не только опровергнуть, но и хотя бы косвенно доказать. Наслаждаться всем происходящим мешают лишь тучи надоедливых насекомых, да неудобные сапоги, вылезать из которых подобно самоубийству в такой душной и влажной среде. Этот мир существует, но не расположен к приёму гостей не готовых к определённым жизненным обстоятельствам и сложностям походной жизни.

В 1683-ем году британский политик и учёный Фрэнсис Бэкон Веруламский напишет свой труд «Новая Атлантида». В нём он придёт к выводу, что под маской Атлантиды, о которой некогда писали учёные мужи, несомненно следует понимать Южную Америку, а если быть точнее - Бразилию. Наш сегодняшний герой - главный апологет данной теории - руководствуется в своих научных исследованиях некой рукописью 512, созданной во время колонизации Южной Америки в XVIII веке португальскими байдерантами, смелыми искателями сокровищ. Участники экспедиции 1753-го года среди прочего отмечали, что в окрестностях провинции Баия они нашли руины странного города, архитектура которого довольно отчётливо говорила о том, что город некогда был создан расой греко-римского типа и не увязывается с архитектурой прочих построек и руин, которые принадлежат несомненно к архитектуре местных поселенцев. Фосетт также исследует территорию Мату-Гросс, в попытках найти некий загадочный город Z, который по его предположениям может являться не только руинами, обнаруженными байдерантами, но и некими другими руинами, оставленными после себя сверхразвитой цивилизацией атлантов. В руки полковника попадает небольшая статуэтка из базальта, происхождение которой привело в замешательство сотрудников Британского музея. Они описали её и пришли к выводу, что она изображает "большой неправильной формы континент, который простирается от северного побережья Африки до берегов Южной Америки". По выводам Фосетта этот континент мог являться той самой Атладтой, которая в определённый исторический период погибла от неизвестного катаклизма и навеки ушла под океанские воды.

Чем больше человек не может, тем реальнее предстаёт перед нами человеческий вид в целом. Человек развивается технически год от года. Но становится слабее в своём первозданном виде. И я согласен - кому-то развитие мозга, кому-то развитие техники, а кому-то наращивание мышечной массы. Как говорится: «Кесарю - кесарево, а слесарю - слесарево». Но окружая себя бетонными коробками, упаковывая себя в купол общества, мы получаем даже не единичные проявления, но целые поколения видеоблогеров, писак (к которым относится и ваш покорный слуга) и прочего неясного контингента, который не проживёт в дикой природе и месяца. Существуют пространства, где бриллианты от Тиффани ничего не значат. Существуют реальности, в которых лишь способность выжить играет ключевую роль. И ваши лайки и репосты в уютных блогосферах, по большому счёту, тоже ничего не значат. Не значит ничего талант актёров и драматургов, которые остаются беспомощными перед высшей драматургией - драматургией дикой природы. В которой, хочешь ты или нет, придётся отказываться от сложных гаджетов и прочего хлама, который заполонил всю нашу жизнь. В попытках стать мудрее человек зачастую становится слабее. Он не берёт в рассмотрение то, что исследования планеты ещё не прекращены. А в некоторых местах даже не начаты. Что они необходимы для понимания картины в целом.

В 1921-ом году Фосетт приближается к заветной провинции Баия, на территории которой уже останавливается около реки Гонгожи и находит там, по собственным словам, всё больше подтверждений того, что неизвестные руины действительно находятся где-то рядом. В своих поисках он также руководствуется достаточно древними учениями религий и философских течений, рассказывающих о подземном царстве Аид, скандинавском Свартальфхейме, буддийскими верованиями относительно подземного мира Агарта, столицей которого - Шамбалой - в своё время также заинтересуется один известный австрийский художник, грезящий получением сокровенных знаний древнего народа, навсегда "спрятанного" от человеческих глаз.

В своей «Первоначальной философии» Рене Декарт пишет: «Предположим, что Земля, где мы обитаем, некогда была светилом, составленным из одной только материи первого элемента, занимавшей центр одного из четырнадцати вихрей, заключенных в пространстве, которое мы именуем первым небом. Стало быть, она ничем не отличалась от Солнца, разве лишь тем, что была меньше его. Предположим, далее, что менее тонкие части её материи, мало-помалу соединяясь одна с другой, скопились на её поверхности и образовали там облака или иные, более плотные и темные тела, подобные пятнам, какие мы видим постоянно возникающими и исчезающими на поверхности Солнца; что эти темные тела, рассеявшись вскоре после своего образования, оставили некоторые части, которые, будучи грубее частиц первых двух элементов и имея форму третьего, в беспорядке скопились вокруг этой Земли и, окружив её со всех сторон, образовали тело, почти сходное с воздухом, которым мы дышим, и что, наконец, после того как этот воздух стал значительно плотнее, темные пятна, продолжавшие возникать вокруг Земли, не могли более с прежней легкостью разрушаться и, таким образом, мало-помалу застлали её и затемнили, причем многие из них, быть может, даже наслоились друг на друга, настолько уменьшив тем самым силу вихря, что он был полностью уничтожен, а Земля вместе с воздухом и окружавшими её темными телами опустилась по направлению к Солнцу до того места, где находится в настоящее время.»

«Нужно двигаться вверх по реке Ксингуатане, притоку Ксингу, до тех пор пока не встретите озеро, заросшее тростником, где обитают красивые болотные птицы с малиновыми хохолками. Посередине озера находится островок, на котором высятся большие квадратные плиты, положенные друг на друга. К островку через заросли тростника можно с трудом добраться на каноэ. На островке находится вход в тоннель протяженностью в десятки метров. Другой конец тоннеля выходит к стене, огораживающей древний город. В каменном городе есть здания, мощеные улицы, красивые площади и храмы, поросшие мхом. Статуи в натуральную величину изображают красивых мужчин и женщин, одетых в тоги. На стенах храмов начертаны слова на непонятном языке. В городе обитают люди, очевидно, ничего общего не имеющие с его строителями. У них светлая кожа и странные красноватые глаза. Представители свирепого племени обладают очень слабым умственным развитием». Эту историю поведает Фосетту один из вождей местных индейских племён, который якобы бывал в городе, являющимся конечной целью поисков полковника. Примерно в это же время один из владельцев каучуковой плантации покажет Фосетту идола, при соприкосновении с которым вырабатывается определённой силы электрический заряд. Происхождение данного идола ни Фосетт, ни сам владелец плантации объяснить не смогут.

В путешествиях, которые балансировали на грани открытия, Фосетта сопровождает не только его команда, но и его сын Джек, а также фоторепортёр Ральф Риммел, с помощью фоторабот которого полковник надеется запечатлеть своё будущее колоссальное открытие. Будут также и грузчики, которых Перси привлекает из числа местных туземцев. Впрочем, постоянных грузчиков он так и не найдёт. Местное население объясняло это тем, что не каждый пойдёт в те места, куда всё дальше и дальше углублялся Фосетт в своих путешествиях, ведь, как известно всем местным племенам, там живут злобные духи, которые не только могут убить незванных гостей, но и не откажутся полакомиться их мясом.

Фосетт же, будучи достаточно консервативным для искателя подобного рода, уже будет ознакомлен и с теориями Джона Кливза Симмса-младшего, который выдвинет гипотезу, что полая Земля представляет собой наслоение нескольких полых оболочек, разделённых гигантскими толщами грунта. Кливз хотел даже совершить путешествие к Северному полюсу, на котором предполагал наличие входа внутрь полой Земли. Путешествие это остановит президент соединённых штатов Эндрю Джексон, однако после смерти Джона уже его сын выдвинет смелую и крайне безумную гипотезу, что внутри Земли тоже могут жить определённые расы и народы, в том числе десять потерянных колен израилевых, чьи потомки удивительным образом «выпали" из истории человечества и до сих пор не были найдены подтверждения тому, что хотя бы один народ произошёл именно от них. Последним историческим упоминанием о них среди людей будет факт попадания данных народов в ассирийский плен. Позже все эти потомки израильтян просто исчезнут с радаров истории.

И вот на календаре нашей истории уже 1925 год. Сан-Пауло. У всех отличное настроение и Фосетт, кажется, уже знает куда ему отправляться, чтобы добраться до заветного города Маноа. С ним, как и всегда, два верных товарища - сын и репортёр. Он пишет жене письмо, полное решимости и вдохновения: «Мы выходим, глубоко веря в успех… Чувствуем себя прекрасно».

И вот перед нами тот, кто несколько раз был на волосок от смерти. Кто брёл по болотам, голодая. Кто потерял всех своих верных собак, умерших от нехватки пищи и сам, собственными руками, спас себе жизнь, однажды застрелив похожего на оленя зверя. Экспедиция Фосетта съела оленя с крайне голодной жадностью - прямо голыми руками, вместе с шерстью. Тот, кто ещё во время работы в Боливии умудрился выжить, после того, как потерял пятерых проводников из шести и, несмотря ни на что, до последних своих дней не терял надежду найти древнейшую из цивилизаций Земли. Ну или хотя бы то, что от неё осталось.

Начало последнего путешествия полковника было достаточно лёгким - они дошли до города Куяба, за которым, по расчётам Перси, и должен был начинаться тот самый «затерянный мир». До Куяба и снаряжения последней в своей жизни экспедиции полковник находился в постоянном восторге. По его собственным заверениям, он находил всё новые руины, скалы, испещрённые надписями на неизвестном языке, неизвестные науке каменные монументы. Но он также делал акцент и на местные воинственные дикие племена, живущие в ямах, пещерах и чуть ли не на деревьях.

После выхода из города Куяба связь с полковником оборвётся уже навсегда. Долго будут судить да рядить. Версий о судьбе путешественника будет множество - одни из них вполне логично будут основываться на том, что экспедиция потерпела неудачу и все её члены стали закуской для местных людоедов и были убиты в лесу, будут поступать сообщения о том, что Перси станет вождём местного племени, кто-то уже указывает на странную могилу, в которой якобы был похоронен полковник. Могилу вскроют, кости отправят в Англию и придут к выводу, что там был похоронен кто-то другой. Уже спустя определённое время будет распущен слух о том, что Фосетта, по всей видимости лишившегося рассудка, увидят где-то на обочине глухой дороги, затерянной в лесах. Один из путешественников позже отметит определённые сходства Фосетта с одной из засушенных голов, находившейся у дикого местного племени, которое якобы убило путешественника за то, что его сын нарушил табу. Последним относительно достоверным заявлением станет комментарий вождя местного племени, который скажет, что довёл полковника до реки, и дальше он и его спутники направились куда-то на Восток. Проблемы в поисках также создаст сам Фосетт: «Если нам не удастся вернуться, я не хочу, чтобы из-за нас рисковали спасательные партии. Это слишком опасно. Если при всей моей опытности мы ничего не добьёмся, едва ли другим посчастливится больше нас. Вот одна из причин, почему я не указываю точно, куда мы идём». Впрочем, экспедиции всё равно будут снаряжаться. И всё будет происходить по описанному полковником сценарию: погибшие от укусов ядовитых змей, умершие от малярии учёные и авантюристы.

«Мы расположились лагерем на другой стороне реки, где нас посетили крокодил, ягуар, тапир… Однажды нам удалось подстрелить трёх обезьян, но бродивший поблизости ягуар унёс двух из них, и мы продолжали двигаться дальше, довольствуясь восемью орехами в день на каждого…»

Трудно? А вы чего хотели? Многие проживают свою жизнь, наблюдая ягуара исключительно в клетке зоопарка. Для нашего героя этот зверь был опасной частью будней. И многим из нас только во снах снится приключение, которое стало бытом для полковника, перешедшего грань реальности и навсегда растворившегося в мифе о себе. И о чём шумят джунгли после его смерти? Как вы считаете?