Ларри Флинт: Эпоха Новой Любви

98226_600.jpg

статья от 13 июня 2013 года

Один содомит возбуждал себя чтением учебника зоологии.
Считать ли эту книгу порнографическим изданием?
Станислав Ежи Лец

Сначала было Слово. И это неоспоримый факт. Пространство растягивалось в большой узор ковра реальности из одной маленькой невообразимой точки, появившейся из Пустоты. И в первоначальной закваске космического киселя мы могли увидеть первое представление — выход на сцену главных действующих героев пьесы — планет и их обитателей. Где-то за гранью этой сцены — постоянно расширяющаяся Вселенная. То, что мы никогда не сможем объяснить и понять. А на Земле уже совсем скоро начнётся самая грандиозная феерия крови и совокупления, в результате которой безумство жизни достигнет своего апогея, раскроется огромным ядерным цветком, опутав связями и сплетениями эволюционной теории все континенты Земли. Огромный космический танец. Хоровод. Ежедневные похороны и ежедневные роды. И поблагодарите его величество случай, что сегодня не вас хотят закапывать в землю в деревянном ящике. Ведь всем уже понятно, что будет с нами рано или поздно. Так под складками вовремя невыделанной шкуры животного появляются личинки первых жуков из семейства мертвоедов — будь то банальный Necrodes littoralis или Nicrophorus vespillo из подсемейства могильщиков. В любом случае, жизнь на ваших останках будет продолжаться, пока последняя ваша мякоть ещё будет тлеть в чреве Матушки-Земли. И вы все прекрасно помните великого Бодлера, конечно:

Вы помните ли то, что видели мы летом?
Мой ангел, помните ли вы
Ту лошадь дохлую под ярким белым светом,
Среди рыжеющей травы?
Полуистлевшая, она, раскинув ноги,
Подобно девке площадной,
Бесстыдно, брюхом вверх лежала у дороги,
Зловонный выделяя гной.
И солнце эту гниль палило с небосвода,
Чтобы останки сжечь дотла,
Чтоб слитое в одном великая Природа
Разъединенным приняла.
И в небо щерились уже куски скелета,
Большим подобные цветам.
От смрада на лугу, в душистом зное лета,
Едва не стало дурно вам.
Спеша на пиршество, жужжащей тучей мухи
Над мерзкой грудою вились,
И черви ползали и копошились в брюхе,
Как черная густая слизь.
Все это двигалось, вздымалось и блестело,
Как будто, вдруг оживлено,
Росло и множилось чудовищное тело,
Дыханья смутного полно...

И я надеюсь, за свою достаточно долгую жизнь вы уже оценили этот грандиозный замысел великого творца, который не даёт пропасть ни единому кусочку, имеющему потенциал прокормить и, более того, дать жизнь хотя бы самой мелкой твари на этой планете? Но речь сегодня, конечно же, не об эволюции в общепринятом её понимании, но о пути вверх. Об осознании себя как такового, без лишних фиговых листьев и размышлений о том, насколько гениален человек. И давайте оставим своё бахвальство за порогом нашей внутренней природы — поверьте, именно оно мешает нам нашу короткую тщедушную жизнь прожить хотя бы более или менее прилично. Мы боимся принимать решения, основанные на наших инстинктах, на позывах истинной природы, на внутренних наших чувствах, что без конца брызжут во все стороны — и из горла ли кровью, а может быть и не только оттуда — какая, в сущности, разница? И кто из нас, абсолютно нагой и лишённый всех тех придуманных мудростей и надменного пафоса, сможет похвастаться тем, что он лучше других? И чем он сможет хвастаться? Как вы думаете?

Сегодняшняя жизнь — очередная попытка выставить за дверь своего читателя. Активная насмешка над всем, что он считает ценным, а также комплекс мероприятий, устремлённых к тому, чтобы к концу повествования остаться абсолютно одному. Тет-а-тет с чистым небом, в которое уже можно кричать всю правду, которую, как вы понимаете, людям говорить глупо и бессмысленно — есть смысл лишь вуалировать за длинными пафосными речами. И это не только из-за того, что любое сказанное слово — уже ложь. Отнюдь нет. Хотя, конечно же, лукавлю. Отчасти и из-за этого. Но мы, по нашей старой доброй традиции, немного отвлеклись от происходящего. Гость сегодняшней скачки — несомненно, Победитель с большой буквы. Человек, не страшащийся абсолютно ничего. И чего можно испугаться в этой жизни? Ведь больше, чем стоит она, у вас не отнимут. А если отнимут — будет ли вам уже до этого какое-то дело, скажите мне? И все эти подковёрные интриги, спекуляция правдой, повсеместная ложь и застой — всего лишь тонкая ширма, кажущаяся железным занавесом. И для многих это действительно более чем крепкая стена. Но вот в чём дело — она будет стеной лишь пока люди верят в её непробиваемость.

Итак, наш сегодняшний гость — человек, который сумел доказать, что каждый может одним широким движением руки сорвать тонкую штору душевой кабинки, за которой прячется не что иное, как обнажённая правда нашей жизни. Сегодня нам будет о чём поговорить и куда приложить свои мысли. Сегодня ваш билет — безусловно, выигрышный. И несомненно, как это уже бывало раньше, с этого спектакля каждый из вас выйдет уже несколько другим... Наш гость — самый скандальный человек Америки, приложивший свой талант к сфере весьма щекотливой индустрии — Ларри Клэкстон Флинт-Младший.


Итак, мои уважаемые читатели, всем нам от рождения сделан самый уникальный подарок. И подарок этот — Мир, который можно выстраивать самостоятельно. Но в процессе социализации человек начинает забывать о том, что только он сам обустраивает свой маленький мирок. Ведь подумайте головой — социальное животное в любом случае отличается от стадного. Если социальные звери пытаются — и удачно — помогать друг другу в своей обыденной жизни, то стадо, в основном — одна огромная жертва, лидер которой заинтересован только в выживании сильнейших и выгоднейших ему особей. Наш сегодняшний герой прекрасно видит эту грань, которую общество уже успешно переступило.

Ларри Флинт-Младший был первым сыном в семье обычной американской домохозяйки и героя Второй мировой войны. Пока его отец был на фронте — а он оставил ребёнка как подарок (в условиях войны, возможно — последний) своей жене, — Ларри воспитывали бабушка и мать. Вырасти в военное время — не самый приятный сюрприз, который тебе может преподнести госпожа Жизнь. Позже у мальчика появятся брат и сестра. Сестра, правда, умрёт от лейкемии в 1951 году, что станет последней каплей в и без того сложной жизни семьи Флинтов. Немного пожив с матерью, затем перебравшись к отцу, Ларри понимает, что своего места у них ему уже не найти. По поддельному свидетельству о рождении он вступает в армию Соединённых Штатов, откуда его через некоторое время комиссуют. Потом — снова жизнь у матери в Индиане, работа в «General Motors», ещё один побег к отцу и подпольный бизнес по производству самогона, который они с братом налаживают настолько хорошо, что ими начинают интересоваться власти и Ларри сворачивает своё нелегальное дельце. В июле 1960 года он снова вербуется в армию США — на сей раз на флот, где отслужит ровно четыре года.

Империя началась с 1800$. Именно на эти деньги он купил первое заведение, которое будет оборудовано под бар. И оно, несомненно, стало окупаться, принося в неделю тысячу долларов. Деньги эти Флинт откладывал. Берёг. В его грандиозных планах — ещё два подобных увеселительных клуба. Для большей работоспособности он принимал вот эти весёлые цветные таблеточки — производные фенилэтиламина; они помогали Ларри бодрствовать по двадцать часов в сутки и полностью отдавать это время своей работе. Бар стал его домом. Идеей. Жизнью. И, увидев, что жизнь эта совсем не так плоха, Флинт решил привнести изюминку в свой следующий бар, который он наречёт более чем вызывающим словом «Hustler», в дословном переводе имеющим множество значений — «Мошенник», «Сутенёр»... В общем, достаточно грязный парень. Название оправдывало содержание — здесь находилась одна из первых в мире серьёзных сцен, на которой выступали абсолютно обнажённые девушки. Акрос, Кливленд, Цинциннати, Коламбус, Толедо — вирус под названием «Hustler» начал с бешеной скоростью захлёстывать страну. Ларри Флинт в этот период своей жизни уже женат на Алтее — одной из девушек, пришедших работать в его шоу. Ему активно помогает брат Джимми.

И уже совсем скоро, подсчитывая выручку, Ларри увидит, что каждый его клуб приносит ежегодно от 260 до 520 тысяч долларов, что, согласитесь, достаточно неплохо для такого щекотливого в понятиях современных людей бизнеса. Но что такого ненормального вы можете увидеть в демонстрации женского тела? Я, конечно, понимаю, что современное общество настолько ханжеское, что не приемлет абсолютно никакой наготы, прячась, как водится, за спинами своих маленьких детей, бесстыдно тыкая в них пальцем и сокрушаясь, что они научатся плохому. Но, по большому счёту, отбросив все наши предрассудки и лицемерие — чему плохому? Да, демонстрация полового акта, конечно же, не совсем корректна в присутствии детей. И в первую очередь за ними, конечно же, должны следить родители. И если родители действительно следят за воспитанием своих детей, простите меня за мою глупость — что может быть опасного и отвратительного в красивом женском теле? Только не нужно поднимать религиозный вой о печати какого-то там первородного греха, Боже упаси! Ведь, по большому счёту, все ваши осуждения растут из собственных комплексов, зависти и неуверенности в себе.

Всё, что только может испортить вам настроение, следует тут же запретить. Всё что вам не нравится — нужно в срочном порядке посадить на цепь. Алкоголь ли, ЛСД ли, порно ли. Однако после этого, всюду расставляя силки и капканы, вы будете называть себя свободными людьми? Каких льгот и какого уважения от власти вы смеете требовать, когда вы душите идеи друг друга? Кто вообще может уважать общество, которое безумным Полканом срывается на своих собственных членов и, изображая из себя святош и интеллигентов, всё же до сих пор закрывается в туалетах с печатной продукцией любого чертовски ненавистного печатного издания, на котором изображены девушки с самыми шикарными формами. Кто-то назовёт это варварством, грязью и полной деградацией рассудка. А я назову это правдой.

Но кто из вас хотя бы на секунду не ловил себя на мысли о том, что хочет иметь рядом именно такую женщину? Не обязательно на всю жизнь. Возможно — всего лишь на пару умопомрачительных вечеров, которые достойны того, чтобы быть запомненными навсегда. И вы — уважаемые женщины — домохозяйки и бизнес-леди, не такими ли видите себя в своих самых смелых фантазиях? Вы — вынужденные ежесекундно подавлять свои стремления и желания, вы — битком набитые комплексами и страхами, не хотите быть свободными и дьявольски сексуальными? Или, возможно, многие милые дамы ещё задумываются о моём первом предложении, адресованном мужчинам? И я прошу всех моралистов проваливать отсюда к чертям! Потому что сейчас начнётся абсолютный разврат и откровенная пошлость — выражаясь вашим собственным языком! И несомненный праздник жизни! Пир безумия любви!


...И этот мир струил таинственные звуки,
Как ветер, как бегущий вал,
Как будто сеятель, подъемля плавно руки,
Над нивой зёрна развевал.
То зыбкий хаос был, лишённый форм и линий,
Как первый очерк, как пятно,
Где взор художника провидит стан богини,
Готовый лечь на полотно...

И вальсируем, господа. Вальсируем, не боясь собственной наготы и ловко управляя в танце упругими телами партнёров и партнёрш. И на что становится похож этот безумный бал, в котором прикосновения женщин к мужчинам настолько плотны, что уже, кажется, все готовы слиться в одном необоримом порыве? И мужчины с мужчинами. И женщины с женщинами. И, конечно же, самый что ни на есть классический союз — каждые пять минут меняющий своих партнёров абсолютно без чувства стыда и каких-либо угрызений совести. Потому что обе стороны, принимающие участие в этом соитии, прекрасно понимают, что жизнь длится лишь мгновения. И кому мы будем нужны, когда, как разлагающаяся от яда собственной гнили лошадь, уже будем вздутым брюхом кормить могильных жуков?!

И продолжайте, продолжайте крутиться в этом дьявольском колесе оргии, мои дорогие читатели — любите и желайте, и затаскивайте в постель всех и каждого, кто покажется вам слишком необходимым для этого! Сегодня можно всё! ВСЁ!


Я уже предвкушаю несколько особо желчных комментариев от святых и матерей Терез мира сего. Не думайте, что всё так плохо. В этой истории даже религии найдётся место. Правда, в достаточно странной и мимолётной форме. Но это всё будет позже — намного позже марта 1972 года, когда свет увидит первый номер журнала «Hustler». Сначала это было трудно назвать журналом — четыре чёрно-белые страницы с достаточно смутным содержанием, которые чем-то всё-таки умудрились задеть своего читателя. Когда Ларри увидел, что листовка пользуется популярностью, он сначала расширил её до 16-ти, а потом и до 32-х страниц в номере. Запуск полноформатного «Hustler» Флинт оплатил из кармана государства — задерживая выплату налога со своих клубов. Данные долги журнал окупит уже через год, хотя по первому времени и не будет отличаться особой оригинальностью. И вот — в 1974 году неутомимый скульптор женских поз уже раскрывает перед нами святая святых... И вы все уже понимаете, о чём идёт речь и что завуалировано под этими словоплетениями. Большинство издателей сочли это безумием и карьерным самоубийством — ведь где это видано, чтобы в благопристойном воспитанном обществе печаталась подобная непотребщина?

Но, несмотря на истеричные крики и проклятия общества, сжимая в кулак все свои силы, Флинт, как раненый боец, уже сантиметр за сантиметром движется вперёд — прямо по штабелям обнажённых девичьих похабно раздетых и вывернутых, как кажется, наизнанку, упругих тел, пока не утыкается в главную бомбу всей своей жизни — фотографии обнажённой Жаклин Кеннеди Онасис, которые покупает за смехотворную сумму в 18 тысяч долларов. И знай продавец, какой ажиотаж последует за приобретением этих фото, он, несомненно, затребовал бы намного, намного большую сумму! Ведь в течение считанных дней после публикации номера журнала с этими фото было продано более одного миллиона экземпляров. И вот вам один из тех самых случаев, когда человек просыпается миллионером. «Hustler» покупают, «Hustler» продают, «Hustler» засматривают до дыр! Но, конечно же, умопомрачительная скандальность журнала не всегда играет ему на руку. В суд поданы десятки исков, от которых Флинт отбивается как может. В которых он выставленным настоящим Дьяволом во плоти.

Ну неужели искусство демонстрации женского тела является подсудным делом? Ведь есть вещи более страшные, чем... И что за глупая формулировка — «чем»? Чем что? Чем красивая женская нагота? Объясните же, наконец, ну чем это может быть опасно? Заряд этой бомбы, несомненно, должен разрываться в глазах более чем взрослой аудитории. Но если дети имеют доступ к журналам наподобие нашего сегодняшнего, то в этом, в первую очередь, виноваты родители. Легко обвинить общество, ещё легче — человека, который не только воплотил в жизнь свою бизнес-мечту, но и пытается прорваться через все препоны формального «демократического» общества, чтобы раз и навсегда помочь любому человеку выражать свою точку зрения на мир. Чтобы делиться тем, что он действительно умеет делать. Да, Боги не дали Флинту дара поэта или писателя. Но он наделил его невероятным нюхом и хитростью, возможностью всегда оставаться собой и не пасовать, когда, как кажется, всё человечество ненавидит тебя и хочет поднять на вилы никогда не принадлежавшего ему мнения.

Подобные скандалы продолжаются год от года. Даже когда, сложно представить, Флинт становится истым христианином. К вере его пристрастит Рут Картер — сестра одного из президентов США. После этого Ларри, однако, не откажется от порнографической стези, но будет уверять, что всё, что он делает, он делает «во славу Господа» и что Господь однажды даже посетил его, поставив перед ним цель — добиться максимального успеха в своём деле. Позже в христианство ударится и его старшая дочь — Тоня Флинт. Она станет рьяным антипорнографическим активистом и обвинит отца в сексуальных домогательствах, которые имели место быть, пока Тоня была ребёнком. Флинт примет вызов и даже будет настаивать на прохождении эксперимента на детекторе лжи, среди прочего сказав, что у него есть аудиозапись, доказывающая оплаченность лжи своей дочери. Но мы опять бежим впереди паровоза. И на дворе пока что 6 марта 1978 года, когда на улице после очередного утомительного судебного заседания Флинт и его адвокат Алан Айзекман уже подвергаются обстрелу.

Стрельбу ведёт неуравновешенный Джозеф Франклин — расист, возмущённый снимками в «Hustler», демонстрирующими сексуальные отношения межнациональных пар. У Флинта же с этих пор откажут ноги и он, перебарывая ежесекундную адскую боль, снова продолжит бороться за жизнь, закидываясь чудовищными дозами обезболивающего и кое-чего посильнее. Однажды, пережив мощнейшую передозировку и почти потеряв возможность ясно и чётко выражаться, он поймёт, что согласен на любые эксперименты, которые только могут убрать эту бесконечную боль. И позже случай, конечно же, будет ему предоставлен. Всё-таки хирургия творит чудеса.

И вот он — самый похабный человек Европы. Перед вами. На своём первом, ещё не позолоченном, инвалидном кресле. С ним, как и всегда, верный брат, преданный адвокат и горячо любимая Алтея. И куча — гигантская куча судебных дел, почти все из которых, несомненно, будут выиграны. Лишь один раз судьба Ларри будет висеть на волоске. И на очень даже приличный срок — 25 лет тюремного заключения. Позже сам Флинт в картине Милоша Формана сыграет этого счастливчика-судью, которому почти удалось войти в историю. И здесь, конечно же, наше почтение Айзекману — истинному гению своего дела. Вот что бывает, когда объединяются юридическая логика и некий творческий элемент, безуминка. В суде Флинт также не лезет за словом в карман, в открытую хамя и начиная играть в опасные игры с законом — надевая в качестве подгузника американский флаг, громогласно объявляя, где он видел весь этот суд. Он исходит из чисто своих, биологических видений происходящего процесса. Флинт абсолютно откровенно не понимает — кто дал право всем этим надутым выскочкам осуждать интересы других, а тем более права других? Кто дам им полномочия затыкать рот свободной прессе? Им что — нечем заняться? В стране уже окончательно побеждены коррупция, убийства и воровство? В пылу своих речей он однажды обронит в сторону судьи и присяжных выражение, на которое, пожалуй, не был способен даже старина Томпсон, — он назовет их всех «восьмью анусами и чисто символическим влагалищем». И давайте не будем ханжами! Кто вообще даёт право одним людям оценивать самовыражение других? И если вы меряете кого-то своими мерками, то получайте ответный удар прямо по самодовольной физиономии. Самый что ни на есть флинтовский удар — эпатажный и, тем не менее, простой как пять рублей.


Перед нами сегодня стопроцентный герой нашего времени. Тот человек, который сумел продать нам то, что у каждого из нас и так есть. И насколько потерянными мы должны быть, чтобы покупать подобный товар? Насколько несчастным должно быть человечество, чтобы родился такой спрос? Каким высоким должен быть дефицит здоровых сексуальных отношений? Я уже даже не говорю о любви, которая, судя по всему, издав последний, хриплый стон, разбилась в падении с той высоты, куда человечество не предусмотрительно её запихнуло. И именно поэтому пришло время Ларри Флинта. Человека не плохого, но и не хорошего. Работяги от своего искусства. Первопроходца и действительно волевого борца за собственное мнение. И не думайте, что я занялся морализаторством. Боже упаси! Кто угодно, но только не я.

На данный момент Ларри Флинт женат пятый раз и имеет пятерых детей, выиграл суд с двумя своими племянниками, которые незаконно под его лейблом выпускали порнографию «низкого качества». И это правильно. Правильно. Искусство должно быть высоким. И искусство воздаёт ему за этот божий дар — умение показать женщину не ангельским неприступным цветком, но созданием из плоти и крови, более чем доступным. Но лишь тому, кто предложит более приемлемую цену. И, в пересчёте на все мужские старания и усилия, разве это не так, по большому-то счёту? Разве женщины так же легко и просто не покупают мужчин, как и мужчины женщин? На несколько ночей, просто вышвыривая их иногда, как ненужный более хлам? И давайте говорить по-взрослому — мы с вами всё-таки умные люди. Давайте признаемся себе, что всё происходящее между мужчиной и женщиной — вся эта пресловутая химия — всего лишь договор купли-продажи. Взаимовыгодный — ВСЕГДА взаимовыгодный — обмен. Или кто-то из вас продолжит лицемерить и извиваться, как уж на сковородке? Набиваете себе цену? А?

Прошли времена душевных терзаний и метаний. Да и были ли они вообще? Кто из вас видел времена рыцарей и прекрасных дам? На страницах детских сказок разве что? И кто из вас после них поверит в существование кота в сапогах? И в наше время существует только один истинный рыцарь Эпохи Новой Любви — семидесятилетний извращенец на своей позолоченой колеснице. Он всегда с открытым забралом, из которого на головы ошеломлённой публики льётся если не грязь, то стопроцентная провокация. И кто бы ещё осмелился запросить печатный материал уединившихся Билла Клинтона и Моники Левински за один миллион долларов, пообещав, что разместит эти фотографии в своих журналах? Или другой факт — покупка фотографий обнажённой Джессики Линч, женщины-военнослужащей, попавшей в плен на войне, публиковать которые Флинт наотрез отказался, называя её «хорошей девочкой, попавшей под дурное влияние правительства США». Истинный рыцарь, как ни крути. Один из немногих людей, которые сейчас действительно понимают мимолётность женской красоты. И вот снова щелчок фотоаппарата. Вспышка. Снято.