Индеец - это состояние души. Как ни странно, но такой постановки утверждения за всё время существования "Лабиринтов" (а это не менее восьми лет) ещё не было. Секрет заключается в том, что любая культура упрощения сводится к культуре природы. И курьёз кроется в том, что чем мудрее становится человек, чем сложнее путь, который он прошёл в процессе формирования своего внутреннего мира, тем проще в конечном итоге окажется его мир. Тем гармоничнее и бесхитростнее его законы. Когда мы перестаём оценивать и начинаем прислушиваться к тому, от чего нас отделяют внутренние стены и принципы, мы становимся всё ближе к тому миру, о котором пойдёт речь далее. Мудрость - в простоте. Сказано не мной. Но сказано очень верно. И никогда вы не найдёте думающего человека, который в быту изъясняется на языке формул. Даже мудрейшие из математиков говорили с человечеством простейшими словами, которые, в связи со спецификой их работы и открытий (особенно за последние полвека) звучали иногда более чем абсурдно. И когда мы наблюдаем окружающую нас природу, мы первым делом отмечаем её простоту и её мудрость. Человек уже подходит к тому состоянию, в котором готов воспринять старую индейскую мудрость: "Деньги, к сожалению, нельзя есть". И души в них, как ни крути, тоже не найдёшь. Не так важно, сколько ты зарабатываешь и кем ты работаешь. Важна та благодарность, которую ты отдаёшь природе и окружающим людям в результате своего труда. Ведь самое страшное в этой жизни - стать заложником традиций. Школа - университет - бесполезная работа - нелюбимая семья - старость. Многие боятся свернуть с этой тропинки, поскольку она уже известна и проторена. Но именно за её пределами начинается пространство доверия мудрому Миру. И того, кто верит в Великий Дух, удача обязательно посетит. И сверкнёт ему с неба путеводной звездой. Но достаточно ли в вас мудрой бесшабашности, чтобы встать на этот путь? Путь, который многие считают заранее ложным, миражирующим, обманным. И в силу своей мудрости ломают крылья этой волшебной бабочке, закрывают окна сознания, ограждаясь от внутреннего потока, который невозможно структурировать, но которым можно только насыщаться, набираясь сил в ситуации, в которой неоткуда брать силы. Играть с Пустотой не имея под ногами точки опоры. И, тем не менее, выигрывать.

Когда культура твоего народа разрушается - очень важно оставаться собой и поддерживать этот внутренний огонь, который некогда зажгли предки. Гертруда Симмонс, которая также может представиться нам как Зиткала-Ша (Красная Птица), появилась на свет в Южной Дакоте, в резервации Янктон. Что такое жизнь в резервации? Это равносильно жизни в стеклянной банке, когда граница отмечена и за её пределами тебя не ждёт ничего кроме чужого холодного мира. Нельзя сказать, что Герти - истинная наследница индейцев. Её отец был белым мужчиной по имени Фелкер, который, разумеется, покинул её мать ещё до рождения ребёнка. Уже в тот момент индейцы из народа с сильной культурой превращались в музейные экспонаты, к которым можно было заехать на огонёк, чтобы полюбоваться их женщинами или... или зачать дочь. Мать Гертруды носила имя Достигающая Ветра. Она чтила традиции предков, подобно своим сородичам, вела жизнь истинного индейца и воспитала свою девочку в традициях родного племени сиу.

Вытесненные от Великих Озёр алгонкинами, индейцы сиу вели оседлое хозяйство. Занимались тем, чем могли заниматься: охотились на бизонов, ловили рыбу, выделывали шкуры, шили бисером. Когда в 19-ом веке колонизаторы начали отбирать у индейцев территории, именно сиу оказали им самое большое сопротивление. В битве при Литтл-Бигхорне индейцы лакота (относящиеся к сиуанским народам) в союзе с северными шайеннами дали бой слишком самоуверенному кавалерийскому офицеру Джорджу Кастеру, который не смог оценить превосходящие силы индейцев за что поплатился собственной головой, а также пятью ротами американского полка. Со стороны индейцев в бой вступило трое вождей племён: Неистовый Конь (поддержавший силы лакота своими лучшими войнами), вождь хункпапа Желчь (получивший своё имя в момент, когда мать заметила его за поеданием желчного пузыря убитого животного) и один из самых известных персонажей индейских историй - вождь Бизон, сидящий на земле. Или просто Сидящий Бык. Именно Сидящий Бык навсегда станет героем в глазах Герти. Она долго и упорно будет называть себя правнучкой Сидящего Быка. И не потому, что она действительно состояла с ним хоть в каком-то родстве, но потому что её сила духа, как окажется позже, не станет уступать силе духа Великого Вождя.

Выросшая в типи (неком подобии вигвама) девушка в один достаточно неприятный для неё день отправилась обучаться в квакерский институт ручного труда, где в это время уже проходил обучение её старший брат. Впрочем, предложение это изначально поступило от квакеров, поэтому мать Герти, уже понимавшая, чего можно ждать от белых людей, категорически отговаривала её от этого шага и, как окажется, не зря. Семилетняя Гертруда откажется подстригать свои роскошные волосы, аргументируя это тем, что волосы у сиу стригут или трусам или во время соблюдения траура. Позже, в "Школьных годах индейской девочки" она опишет результат своего несогласия так: "Помню, как меня тащили по полу, я сопротивлялась, билась и царапалась. Меня отнесли в одну из комнат на первом этаже и крепко привязали к стулу. Я громко кричала, трясла головой, пока не ощутила на шее холодные лезвия ножниц, которые через секунду безжалостно отрезали мои густые косы. Затем я потеряла сознание." Впрочем, в институте она доучится, мастерски освоит английский, а уже после достижения совершеннолетия сменит сразу три колледжа. В бостонской консерватории у Гертруды откроется талант игры на скрипке, после чего она сразу же начинает учить детей игре на этом удивительном музыкальном инструменте. Однако, талант игры на скрипке - это не то, о чём сегодня хотелось бы говорить. Увидев всё то пренебрежительное отношение к ученикам и явную ассимиляцию, подавление родной культуры, Гертруда начнёт повсеместно критиковать собственное начальство, которое позже заявит о том, что юная скрипачка слишком усугубляет те события, которые происходят в их школе.

Смелость, храбрость и отвага кажутся словами несовместимыми с жизнью, присущими легендам и мифам о великих героях. Но когда ты видишь распад собственной истории, то, как твой народ заставляют отрекаться от глубинных истоков, уничтожая веками выстраиваемую веру и фольклор, искусство и быт - становится действительно противно. В условиях современной вавилонской смешанной культуры понять это достаточно сложно. Мы привыкли к тому, что товар создаётся на фабриках, продаётся по всему миру. И вы уже не сможете отличить русского от американца, пока тот не откроет рот. Стирается грань мифа, стирается грань сказки. Мы увлекаем детей одним и тем же творчеством, одними и теми же мультфильмами, созданными корпорациями, которые нашли деньги на раскрутку своего товара, сделав его более привлекательным и более качественным. Мы сами, по большому счёту, всё ещё занимаемся пошивом штанов для всего мира. Языковой барьер преодолён и слияние культур - неизбежно. Наступит день, когда наши дети окончательно забудут наши обряды. Окончательно забудут нашу коренную веру. И это будет чёрный день. Мы - последние из Могикан.

Историки до сих пор бьются над вопросом о том, являлась ли ассимиляция индейцев поселенцами проявлением геноцида. И я, если говорить открыто, вообще не понимаю, в чём заключаются споры по этому вопросу. Да, индейцы, конечно же, давали определённую пищу для размышления новым поселенцам: полудикие, с точки зрения оккупантов, племена ели друг друга поедом, подставляли друг друга, провоцировали конфликты между белыми пришельцами из-за моря и неугодными им племенами, сливая генофонд собственного народа в одно большое окровавленное ведро. Но нельзя забывать о вооружении белых людей. Копья и луки приносили пользу лишь в редких столкновениях между краснокожими и оккупантами. Иногда залогом победы являлись действительно мудрые индейские вожди. Для нас все эти имена - отголоски истории, за которыми не видны полустёршиеся во времени интереснейшие судьбы сильных людей, готовых на всё ради своего народа. Это, в первую очередь, такие вожди как Воронёнок, поднявший восстание сиу в Миннесоте из-за чудовищных условий жизни в резервации и расстрелянный 3 июля 1863-го года. И Большая Нога, которого убили безоружным вместе с сотней людей из его племени. Для многих это всего лишь нелепые имена и какие-то чужие, абсолютно не близкие никому цифры. Но вся боль этой борьбы и этих смертей... Посмотрите на неё! Слезами она отражается в некоторых музыкальных произведения Хендрикса, которые разворачивают нам перспективу патрона летящего в череп очередного краснокожего, немым снежным комом встают в горле, когда мы видим, как очередной вынужденный взять оружие в руки индеец умирает на холодном снегу, проглатывая молитву, обращённую к своим Богам.

И можно отрицать геноцид. Сказать, что индейцев скосили заболевания на которые у них не было иммунитета, заболевания принесённые белыми. Но ведь и сами поселенцы прекрасно знали это. Они знали это, когда в дар коренным племенам подносили одежду, заражённую оспой и убивали не своей рукой, конечно же, но рукой некого слепого рока, которому всё равно, кто должен выжить, а кто должен умереть. Но пока жива сила культуры, дух народа не сломлен. И в 1880-ом году, когда белые люди уже полностью вошли в жизнь индейцев, раскроив пирог Северной Америки по-своему, появляется последний луч надежды для индейского народа - Танец Духов. Танец Духов пришёл в сознание индейца Вовоки, который позже станет пророком из племени пайютов. Вовока, воспитанный на ферме Дэвида Уилсона, был сыном Белого Человека - религиозного лидера своего племени. На основе идей отца и услышанных от Уилсона откровений "Библии", которые смешались и дополнились некими незримыми компонентами идей,  пребывая в состоянии лихорадки Вовока увидел абсолютно другой мир: огромная свободная земля, на которой, как и ранее, сотни индейцев радовались своей свободной жизни. Не было смертей и резерваций. Не было ассимиляции. И целые стада бизонов огромными серыми пятнами мерно передвигались где-то на горизонте. Не было крови и смерти. И мёртвый возвращался к живым, словно пробуждая их от кошмарного сна, который окутал потерявших веру и силы индейцев. Он приглашал их к обряду. И вот мерные круги краснокожих начинали невообразимый экстатический танец. Их упругие жилистые тела обдуваемые свежим тёплым ветром начинали двигаться в такт. Их радостные глаза наполняла надежда. И когда ты открываешь свои глаза, понимая, что лихорадка слишком сильна, а вокруг всё та же земля, которая за короткий период времени стала тебе чужой, когда ты понимаешь, что не только кости твоих предков попираются захватчиками, но и память о них, тогда остаётся последний шанс. Последняя надежда на неистовую Пляску Духов и надежду на то, что сохранить себя в этом круговороте безумия, ещё можно.

Гертруде будет около двенадцати лет, когда Вовока увидит свои цветные сны. Когда среди индейцев пойдёт шёпот о том, что великие ритуалы Пляски, пришедшие в видениях одному странному индейцу могут не только отвести белых людей, но и вернуть стада бизонов, а также воскресить всех ныне убитых героев. Идея ритуальной Пляски Духов начала распространяться повсеместно. Этот культ пугал белого человека. Неожиданно все индейцы как заведённые начинали исполнять лишь недавно пришедший им в голове ритуал, они извивались подобно змеям, впадая в транс и стараясь приблизить то время, которому наступить уже не суждено. Поселенцы смотрели на этот ритуал, как на безумие, а проповедником этой новой религии стал никто иной, как один из индейских вождей сиу - жрец, художник и знахарь Пинающий Медведь. К слову, идея Пляски, как и положено любой идее, с переходом из уст в уста изменялась и эта игра в сломанный телефон продолжалась пока не начали появляться такие глупые заявления, как утверждение, что носимые исповедующими Пляску индейцами Рубахи Духов защищают их от пуль. Впрочем, об этом немного позже.

В 1900-ом году Гертруда уже известна под именем Красная Птица или Зиткала-Ша. Она издаёт свои первые зарисовки с воспоминаниями («Воспоминания об индейском детстве», «Школьные годы индейской девочки» и «Индейская учительница среди индейцев») в одной из газет. Красная Птица пишет в своих книгах не об обыденных женских занятиях, но о свободе, равноправии и угнетении, тем самым вызывая резонанс в обществе и приобретая статус достаточно некорректной писательницы. В её сознании к тому времени смешаются все нужные краски: от принудительного вовлечения в христианские ценности, до того неприкрытого пренебрежения, которое читалось в глазах солдат, сгонявших индейцев в резервации. И, конечно же, высказывание Филиппа Шеридана: "Из всех индейцев, которых я встречал, хорошими были лишь мертвые индейцы." Это исторический формат той самой фразы, которая известна каждому из нас: "Хороший индеец - мёртвый индеец."

Когда Красная Птица будет писать своё эссе "Почему я язычница", она использует в нём образ библейского змея, как образ белого человека, искушающего индейца, предлагающего ему деньги в обмен за его землю. Образ змея, который лишает индейца чего-то большего, чем деньги. Её книга "Добродушный сиу" будет осуждена как морально вредная, но многие англичане оценят произведение, как творение, полное внутреннего крика. Но какой смысл оценивать и какой смысл кричать, если помощи ждать не откуда? Какой смысл оценивать творчество, если не видишь в нём живой ниточки, которая способна перевернуть мир? Впрочем, "Язычница" и "Американизировать первого американца" - не самые типичные для Гертруды произведения. Её сказки - это легенды, услышанные у костра в самом юном возрасте. О шитье бисером, о сливовых деревьях, выросших из косточек, зажатых в руке мертвеца и Иктоми - индейском божестве-трикстере, которое представлялось всё чаще в образе паука. И истории божеств, также, как и рассказы о чистой природе, были рождены Красной Птицей как живой звонкий поток. Зиткала-Ша в своих произведениях всё чаще подчёркивает: "Среди древних легенд, которые поведали мне старые воины, было много историй о злых духах. Но я была научена не бояться их так же, как и тех, кто разгуливал в материальном обличье." Ведь всем известно, что добро и зло - эта невообразимо глупая двойственность - всего лишь две стороны одной монеты. И если ты не хочешь встречаться с чёрной гранью этой монеты, то и светлую ты никогда не получишь. Но не бойся этой раздвоенности. Это просто некое разделение на две категории, которое создаётся нашими мыслями и чувствами. Человек становится несчастным только тогда, когда его ожидания не оправдываются. И как вы думаете, если следовать этой формуле и снизить накал пожеланий вы станете более счастливы в этой жизни или нет?

То, что для кого-то является народным фольклором и прикосновением к чужой культуре, для другого - пот и кровь. невыразимая генетическая память предков, которая прекрасным узором цветка расцветает на обильно орошённой кровью земле. Такой будет книга Красной Птицы под названием "Тропа испытаний". Будет ещё много книг и рассказов, но однажды из-под пера писательницы, которую все считают мыслящей слишком свободно и принимают скорее за экспонат древней культуры, рождается само Солнце. Вернее "Пляска Солнца". Этот ритуал, как и любое проявление собственных народных обрядов, индейцам было запрещено использовать. Это, конечно же, не Пляска Духов, которая имела под собой серьёзную протестную подоплёку. Но белым людям, видимо, было не по душе видеть, как звери в их зоопарке проявляют собственные традиции.

И вот вы опять стоите в этом кругу. И прямо на вашей груди виднеются эти разрезы, в которые вставлены костяные иглы на кожаных ремнях, привязанные к стоящему в центре круга Древу Солнца. И когда начинается неистовая пляска важно погрузиться в экстаз на такой уровень, чтобы вырвать из своей груди крепко спрятанную под кожей иглу. Кто-то таким же способом прикрепляет к спине череп бизона и во всём подражая этому дикому и сильному зверю уже проходит полосу препятствий из кустов и камней, пока череп этот не спадает с него, оставив кровоточить неглубокие раны, в которых только что прятались костяные иглы. Но наблюдать уже нет сил. И кажется, что что-то внутри тебя обрывается и вылетает куда-то вовне. Ненужное. Отвергнутое. Приведшее на своё место энергию солнца. И уже не кровь сочится из ран, но тёплое светило благостно закуривает свою Трубку Мира, укутываясь светлыми весенними облаками. Оно вдыхает в раны нектар. И некая дикая энергия входит в пульсирующие раны из самой природы. Дарует вам великий талант, за получением которого вы вошли в круг.

Зиткала-Ша превратила этот ритуал в пьесу. Как талантливый музыкант, она сама придумала не только текст, но и музыку. И в музыке этой, в кружении мысли на тонкой струне скрипки чувствовалась та самая безумная пляска, тот поток, та волна энергии, которая захлёстывала и уносила с собой вдаль. Энергия, объявленная вне закона.

Когда хочешь прийти на чужую землю и получить результат - приходи на неё с миром. Никогда ещё геноцид не был оправдан. Даже если он и скрывается под подлым словом "ассимиляция". Каждый день ты просыпался в своём типи и путь твой мог пролегать далеко за холмы, куда-то туда, где с земли можно рассмотреть гордо парящего в небе орла. Но клетка захлопывается. И эта выдернутая из живой культуры пробка сразу же сметает всю историю и традицию, которая веками формировалась. Формировалась не для того, чтобы погибнуть от рук расчётливого переселенца. И воздух как будто заканчивается. Смотря на жизнь через клетку резервации, человек превращается в задохнувшееся животное. И взглядом старого мудрого бизона устремляет свой взор туда, где он уже никогда не будет свободен. Этот взгляд - взгляд обречённого от которого отобрали культуру, у которого вынули душу запретами на обрядовые ритуалы и от которого осталась лишь оболочка музейного экспоната. Но наша сегодняшняя героиня не такая. В 1914 году она становится активисткой за права индейцев и, как кажется, единственная из индейцев после сокрушительного разочарования в Танце Духов Вовоки не теряет веры в сохранение собственной культуры. В 1916 году она работает в Обществе американских индейцев. В 1920 году, Зиткала-Ша помогает создать Комитет по благосостоянию индейцев.

Трудно быть единственным живым среди мёртвых. Очень трудно. Трудно сохранять, защищать и беречь культуру о которой заботятся считанные единицы представителей твоего народа. Проще пить. Проще забываться в тотальной деградации. Проще продавать свои земли белым людям за считанные гроши. Великие Вожди стали легендами. Смерть Сидящего Бизона и Большой Ноги окончательно сломили дух некогда свободного народа, который оказался слишком миролюбивым для белого человека. Слишком бесхитростен. Хохот шамана раздаётся теперь только глухой ночью в призрачных равнинах, в которых уже совсем не осталось людей. И хохот этот превращается в плач, когда всё некогда так бережно хранимое погибает, а на его костях строится ужасная социальная химера. Вы закрываете глаза и уже стоите по колено в снегу. Вам шестьдесят шесть лет. Последний из своего племени. Вы ещё не знаете, что ваша смерть ознаменует смерть культа Пляски Духов. Вы и все ваши воины безоружны. Но где-то внезапно стреляет ружьё. Лошади всадников, окруживших ваш отряд, поднимаются на дыбы и град свинца прошивает женщин, мужчин и детей - в общей сложности 150 человек, навсегда обагрив кровью снега на ручье Вундед-Ни. И вы стоите в центре этой беспричинной бойни, абсолютно не понимая, почему Рубаха Духов не защитила этих бедняг от смерти, как было предсказано!? Но, к сожалению, иногда пуля сильнее ритуала. И вот вокруг снег покрывается паутинкой кровавых узоров. Вы даже не успеваете бросить последний взгляд на своего убийцу, потому что стальная пчела вонзается вам в спину и одним выстрелом поставит крест на всей идее развития индейской культуры. Останется только её сохранение. И сохранением этим вплоть до возраста самой смерти будет заниматься наша сегодняшняя героиня. Последняя из сильных женщин с истинно индейской кровью.

Создание Национального Совета американских индейцев, идеи привлечения индейцев в правительство США для защиты своих прав и свобод, смелые шаги, которые позволили учредить специальную комиссию, по рассмотрению вопросов проживания индейцев в резервациях и проверки пригодности складывавшихся в них условий для полноценной жизни. Сила Красной Птицы - сила веры и культуры. Правозащитница встретится с духами своих великих предков 26 января 1938 года. Умрёт от болезни сердца и почек. Уйдёт по-женски незаметно, навеки оставшись в истории своего народа мудрой, сильной и храброй женщиной, которая не побоялась говорить вслух и нашла силы многое изменить. Которая достойна своих великих предков и навсегда останется молчаливым героем для потомков.

На данные момент индейцев в США насчитывается около 5 миллионов человек. Немногим меньше двух процентов от всего населения Штатов. Им разрешается совершать обряды и даже охотиться на орлов, чьи перья для ритуалов необходимы. Охота на орлов представителям прочих национальностей запрещена. Но какова общая картина? Поголовное пьянство. Нищета. Упадок. Типичные результаты подавления культурного уровня. Подавление нации, в которой каждый индеец был огромным как дерево. И сила его была чистой, природной силой.