22 августа 1902-го года в Берлине рождается девочка, которой будет суждено стать одной из самых спорных и интересных женщин двадцатого века. История любой женщины уникальна. Уникальна, в первую очередь её переживаниями и эмоциями, которые, зачастую, просто чужды мужчинам. История женщины - это всегда история птицы, которая становится на крыло и к концу своего полёта обретает какие-то неземные, мифологичные черты. Женщина - это первое воспоминание нашего детства. Для девочек она либо злая мачеха, либо добрая и любящая мать. Для мальчиков - первый опыт получения любви. И характер женщин, впервые встречаемых нами в этой жизни, не только бесконечная головоломка, которая элемент за элементом складывается в сознании детей, по достижении ими важных вех в собственной жизни. Это - история любви и ненависти, которые выражаются ярко. Выражаются лозунгами. А воспалённым неустойчивым сознанием трактуются как платформа для всего будущего отношения к женскому полу в целом. И если сегодня маленькая девочка - это только что опушившаяся пташка, то через три-четыре десятка лет она обязательно станет уникальной в своей заботе, своей безнаказанности или своей гениальности. Слабых женщин не существует. Есть женщины достаточно хитрые, чтобы скрывать свою силу за некой маской из папье-маше, которую научила носить их жизнь. Маленькая Лени - не только яркий тому пример. Она, как в старом добром мифе, уже спустя три десятка лет после своего рождения сможет поглотить своим очарованием самое жаркое и злое Солнце Германии. Три десятка лет, которые будут базой для становления образа, обожаемого самим фюрером.

Когда девочке исполняется четыре года, взрослые уже чувствуют напористость, талант и безудержное стремление к победам у маленькой Хелены Рифеншталь: девочка начинает заниматься танцами и подходит к этому занятию крайне серьёзно. Это не просто выбор, который сделают за неё родители. Это занятие, в определённый момент времени, сольётся с её внутренней средой. А всё, что ты пускаешь в свою жизнь, должно быть сделано не просто хорошо. Оно должно быть проработано и прожито на отлично. Чтобы комар носа не подточил. Чтобы пальма первенства была неоспорима. Театр - её второе любимое хобби. Посмотреть на девочку, которая катается на коньках в берлинском зоосаде - Тиргартене -  собираются толпы зевак. Они никогда не видели ребёнка, столь яростно и усердно относящегося к своему увлечению, совместившего хореографию, театр и игру. Но у детей всё иначе, чем у родителей. Дети не могут позволить себе излишнюю беспечность. У них всё серьёзно. И если вы когда-нибудь обращали внимание на то, как малыш увлечённо строит из песка замки или создаёт пространство для своих игр, вы поймёте, что к этому занятию он подходит ещё более серьёзно, чем взрослый политик, работающий над проблемами международных отношений.

Необузданный характер девочки нельзя назвать взбалмошным, но он настолько своеволен, настолько агрессивен по отношению к тем, кто вмешивается в её жизнь и пытается перестроить её понимание окружающего мира, что Лени - лучшая выпускница школы - никак не может отвязаться от "удовлетворительной" оценки своего поведения. Далее следует невероятное - в балетную школу Евгении Эдуардовой, на тот момент пребывающей в Берлине, Лени принимают в возрасте 19-ти лет. Она - лучшая из лучших. Её не стесняет компания шестилетних детей, которых только и брали на обучение в данное заведение. Три перелома лодыжки не остановят Рифеншталь, и она переживает свой первый триумф воли, который в итоге дарует ей титул лучшей выпускницы школы Эдуардовой. Сразу же после получения этого статуса следуют туры по Европе и, после травмы колена, полученной в Праге, врачи сходятся в одном единственном мнении - дальнейшее пребывание Лени в балете не имеет никакого смысла. Их увещевания всё-таки возымеют действие, но уже спустя короткое время люди видят Рифеншталь в компании режиссёра Арнольда Фанка. Кино становится её новой мечтой. И понимая, что с травмированным коленом сниматься будет крайне проблематично, Лени всё-таки разучивает несколько танцевальных номеров для первого своего киноопыта. Чтобы достичь своего нового Олимпа, она решается на рисковую и крайне редкую для своего времени операцию на мениске, после которой быстро восстанавливается и побеждает все последствия старой травмы. Фильм, к которому так отчаянно и самозабвенно готовилась Лени, как кажется, не выйдет в прокат - множество проблем со съёмкой, странные стечения обстоятельств и откровенные неудачные случайности на съёмочной площадке заставят Фанка, в некотором роде суеверного, как и все режиссёры, свернуть проект и прекратить съёмки. Но Рифеншталь вовремя одёргивает его. На собственные деньги, не имея и малейшего опыта обращения с кинокамерой, она отснимет 600 метров видеоряда, который спасёт фильм. Напор и самоуверенность юной киносамоучки приведут Фанка в замешательство, но он сделает для себя очередной вывод - если женщина действительно хочет чего-то добиться, она обязательно реализует свою мечту.

"Священная гора", "Бури над Монбланом", "Большой прыжок" - все эти фильмы на горную тематику будут чрезвычайно популярны как в Германии, так и за рубежом. Во всех этих фильмах самые яркие роли исполнит Рифеншталь. Она явит миру образ сильной женщины. Действительно яркой, несгибаемой. И этот танец горных утёсов и скал будет исполнен в лучшем виде. Ведь что такое опасные горы по сравнению с действительно решительной и напористой женщиной? Не поэтому ли мужчины, которые могут покорить самые неприступные вершины в определённый момент просто пасуют перед очередным всепобеждающим и коварным, как скользкий уступ женским характером? Фильм "Белый ад Пиц-Палю", уникальное творческое детище Рифеншталь и Фанка, будет представлен публике 15 ноября 1929 года и станет последним из самых великих немых кинофильмов. Героически настроенная Европа в этот момент времени полностью поглощает умы расслабленных граждан Соединённых Штатов, в которых в те же самые годы считается образчиком красоты Шведский Сфинкс - "Великая немая" Грета Гарбо. Фильмы Германии в этот момент уже рассказывают о преодолении, о сохранении своей красоты тела и духа в самых невероятных условиях. Не зря первый фильм, в котором снимется Рифеншталь, будет называться "Путь к силе и красоте". И путь этот уже сейчас непрост и тернист. За несколько лет до своей первой большой роли в кино, ещё только предвосхищая начало нового неизвестного пути, Лени разорвёт помолвку с известным теннисистом Отто Фройцхаймом, отправится в горы и именно там наткнётся на съёмочную группу Фанка. Её подготовка к съёмкам в горах будет непростой задачей - Рифеншталь научится мастерски кататься на лыжах и познакомится с альпинизмом. Но больше гор, в данное время жизни, её впечатляет умение Фанка выхватывать нужный кадр, фотографичность и уникальность видеосъёмки. Все эти детали станут опорой для последующих режиссёрских работ, которые Лени создаст самостоятельно. Первой из таких работ будет "Голубой свет", в котором Рифеншталь исполнит не только обязанности режиссёра. Сценарий, производство и главная роль в картине - всё это она возложит на свои плечи. В Лондоне, кстати, эту картину будут показывать на экранах целых 16 месяцев, он также возьмёт серебряную медаль в Венеции. Но впереди будет что-то более сильное, чем пейзажи неприступных скал и головокружительные высоты. В феврале 1932-го Лени побывает на выступлении Адольфа Гитлера в Берлинском дворце спорта. И уже в мае напишет ему судьбоносное письмо.



После письма Гитлеру, Лени всё чаще замечают на собраниях национал-социалистов. В том числе в компании Адольфа или Йозефа Геббельса. Последний напишет о ней: "Единственная из всех звезд, кто нас понимает". Впрочем, характеристика эта была достаточно размытой, поскольку национал-социалистам в те времена симпатизировало подавляющее большинство жителей Германии.

Несмотря на свою всё возрастающую популярность, Рифеншталь не пытается вливаться в богемные круги. Она - сама себе богема. Серьёзные увлечения и любовь ей заменяет творческий процесс и режиссёрская работа. И работа эта уже скоро преподнесёт Лени несколько приятных сюрпризов. Первым и самым ответственным для неё заданием будет являться личная просьба Гитлера. Адольф попросит Рифеншталь снять фильм о съезде НСДАП, который пройдёт с 5 по 10 сентября 1934 года. И Лени примет это предложение...

И как результат долгой кропотливой работы, как непосредственный творческий ребёнок "горного" наследия Рифеншталь, на экранах уже появляется фильм "Триумф Воли". Сильнейшая пропагандистская плёнка, на которой Гитлер, совсем недавно утвердившийся на посту фюрера Германии, силён и велик как гора, как недосягаемая вершина. Его слово, благодаря уникальному режиссёрскому видению Рифеншталь, расцветает и превращается в сагу, в манифест, в призыв к сплочению вокруг одной, как кажется, великой идеи. И фильм уже получает Гран-при и золотую медаль в Париже, главный приз на фестивале в Венеции. Его содержание в деталях соответствует его названию, потому этот фильм до сих пор запрещён во многих странах мира. "Триумф Воли" - это новый Рим, в котором, как известно, ave caesar ave nihil. Этот фильм - уникальное по своему заряду послание, которое является тем самым древком, на котором зиждется Триумф Великой Германии в коричневых тонах. И если Геббельс - рупор пропаганды, то Рифеншталь, в этот момент своей карьеры, являлась несомненным оком фюрера. Подслеповатым большим полотном, на которое транслировалось то, что возвысило бы явление нацизма над культурой и вывело бы его на ту высоту, где достать его не смел бы ни один западный лидер. Где невозможно было бы предъявить ему претензии. Бескислородное пространство за гранью добра и зла.

От "Триумфа Воли" Гитлер был в восторге. Рифеншталь сразу же становится главным режиссёром Рейха и одной из самых возвышенных муз Адольфа. Поэтому сомнений не возникало - фильм про Олимпиаду 1936-го года должна снимать именно она. Съёмки и монтаж фильма длились три года. Было отснято 400 километров плёнки, 10 недель потребовалось на то, чтобы отсмотреть весь материал и два года было необходимо на его сборку. И этот фанатизм, эта вера в искусство в себе подарят миру фильм, который войдёт в десятку лучших картин за всю историю человечества. Именно Рифеншталь, основываясь на опыте съёмок "Триумфа Воли" введёт в документальное кино рельсовый операторский кран, применит специальные лифты, которые будут поднимать и опускать съёмочное оборудование в нужные моменты времени.

В чем заключается природа желания творить и почему она непонятна многим из нас? Почему человек считает, что творчество - пустая трата времени и в фокусе нашего внимания должна первостепенно находиться колбаса? Мы не можем оценить альтруизм и вклад в искусство, если сами не занимаемся искусством. Точно также, как мы не можем оценить сложность покорения очередной горы, если ни хрена не смыслим в альпинизме. Мы видим только продукт на финальной стадии его производства. Для нас остаются загадкой инструменты и сложность их применения, пути достижения художественной цели. И когда мы видим то, что не привлекает нас, мы говорим о том, что надо бы было лучше, можно было бы подправить некоторые детали: доснять, дописать, убрать вот этот кусок. Но кто мы такие, чтобы судить великих, ходящих тернистыми, но крайне интересными тропами? У современного человека понятие художественного вкуса отвратительно деформировалось. Его научили тому, что красивым может быть что угодно. И он перестал вырабатывать концепцию собственного понимания прекрасного. Неспособный осознать виньетки, украшающие текст, человек перестал ценить настоящую литературу. Неспособный отличить проходной шлак от талантливых режиссёрских находок, человек толкает в себя тонны пустых современных фильмов, которые крадут самое драгоценное - время его жизни. Неспособный понять любовь, человек никогда не оценит её прекрасное обрамление, сотканное заботливыми руками. Сегодня человеку не нужен вкус. Потому что его научили получать удовольствие от потребления помоев в искусстве, в выборе партнёра, в выборе своей дальнейшей судьбы.

Можно бесконечно говорить, что сменились времена и сменились идеалы. Что одно поколение разительно отличается от другого. Но вот на экранах снова "Олимпия". Гордые красивые лица. Атлеты, родившиеся из самой античности. Воля, сила и красота. Сочетание трёх элементов, которое сегодня уже невозможно. Поскольку вместе с культом правильного размера черепа и цвета глаз, с самой извращённой евгеникой, человечество похоронило те самые идеалы красоты, в которых помимо силы и стройной фигуры присутствовали воля, уверенность, разум и вера в свою победу. Атлеты и герои не работают в офисах. Они обитают в ином пространстве. В той сфере, подобрать ключи к которой, становится всё сложнее день ото дня.



Мир стремительно упрощается. Культура и искусство из состояния увлечения для умных и образованных людей трансформируется в праздник для одноклеточных. Величие разума и сознания, превосходство красоты, ума и силы духа, человек променял на эволюцию быта. Мы отдали инструменты для постройки будущего компьютерам. Человек потерял навык и умение, он больше не интересуется искусством, поскольку не видит в нём смысла. Он больше не интересуется ничем кроме комфорта и отдыха. Ему не нужна методология. Онтологией для него становится автоматизм в работе, минимум времени на развитие тяги к творчеству, максимум потребления товаров, которые предлагаются ему, как сопутствующие отдыху или подменяющие собой отдых. Мы поняли, что жизнь одна, но не делаем её лучше, а делаем её проще. Современному человеку не хочется создавать, ему хочется отдохнуть перед обедом. А после заработать как можно больше денег, чтобы его жизнь была ещё проще. И так, выходя на уровень простейших, мы всё больше увеличиваем пропасть между собой и гениями, абсолютно забывая, что труд действительно облагораживает. Он приводит в порядок огромный сад нашего ума, очищая его от сорняков, химер и чудовищ, порождённых сном разума. Труд нужен человеку, чтобы он оставался собой. Творческий труд необходим тем, кто хочет поднять понимание термина "человек" на ещё одну ступеньку выше. Но мир с каждым днём всё больше превращается в некий первичный бульон, в котором находятся уже и не люди даже, но разобранные куклы, с вынутыми мозгами и сердцами. Они перемешаны с теми, кто стал голым нервом или бросил всё, чтобы в мире суеты и лени сохранить своё сердце. Из этого варева человека можно получить только по частям. И с каждым днём мы распадаемся на всё более мелкие составные части, воспринимая наследие предков как сон, как некую иллюзию, которая была всегда. Но ваши руки ничем не отличаются от рук Микеланджело. Существует только одно различие - росписи потолка Сикстинской капеллы не существовало до того момента, пока Микеланджело не усложнил себя до состояния художника и скульптора.

И всю свою оставшуюся жизнь Рифеншталь будет говорить о том, что всегда выступала в защиту искусства на правах художника. Снимала слепок с тех событий и процессов, которые творили люди. Являлась всего лишь сторонним наблюдателем от искусства. И кто приведёт доводы, которые смогут обрушить эту защиту? Ведь в 1944-ом она лишится отца. В том же году на восточном фронте, обвинённый в покупке мяса на чёрном рынке, погибает её брат Хайнц. За сумму своих поступков, включая пораженческие высказывания, он будет отправлен в штрафной батальон и лишён брони. После войны по плану денацификации арестуют и её саму, однако признают невиновной и отпустят. В 47-ом - развод с мужем и психиатрическая больница во Фрайбурге. А в 56-ом году кинокамеру для Лени навсегда заменит фотоаппарат. «Stern», «The Sunday Times», «Paris Match», «L’Europeo», «Newsweek», «The Sun» - все эти журналы охотно публикуют её фотографии. А после цикла Рифеншталь про нубийскую пустыню и племена, проживающие в ней, центральным Суданом заинтересуется широкая общественность. В том числе и учёные.