Антонина Макарова: Тонька-пулемётчица

Денис Фонвизин

Многие люди непримиримы к жизненным позициям других. Что такое добро? Где ваша справедливость? Не бухти, посиди спокойно. Мол, неизвестно, как бы ты повёл себя в нештатной ситуации. Поэтому нет смысла срывать собак на других людей. Всех нужно ценить, уважать и облизывать. Лень, подлость и ложь так легко оправдать. И ведь действительно легко. Более того - разумно. Всегда оставляя себе норку для слабости и универсальную отмазку "и так тоже может случиться", мы с потрохами сдаём не только лучшие идеалы, но и нашу человечность. Сегодня мы готовы оправдать каждую скотину, каждое чудовище. Любого маньяка в детстве угнетало ненавистное общество. Именно поэтому Сергей Головкин снимал кожу с детей. Жертв этого маньяка, более известного под прозвищем "Фишер" - маленьких детей - находили по частям в лесополосах с поседевшими волосами. Поседевшие дети. Что может быть страшнее? И все уже зажигают факелы и костры, чтобы осудить чудовище. А что вы скажете на то, что самого Головкина в детстве унижали и избивали? Избивал отец, избивали сверстники за то, что у мальчика в школьном возрасте наблюдалось недержание. И сразу, в соответствии с современными критериями, чудовище приобретает черты человека. Будто бы он действительно был человеком. Ох уж это ужасное общество! Оно само клепает маньяков, а потом обвиняет их во всех смертных грехах! Но вот он на допросах - жизнерадостный и весёлый Головкин - показывает и рассказывает о том, как убивал "плохих мальчиков", которые курили или поддавались на его хитрые провокации совершить маленькое преступление. А после него - только руки и ноги по лесополосе. И где вы видите здесь человека? Объясните мне! И если бы мы все придерживались подобной логике, то каждый из нас за нанесённые некогда обиды - случайные или намеренные - уже лежал бы в канаве по частям. Такое общество хочет культивировать современная мораль вседозволенности?

Владимир Ионесян - более известный как МосГаз. Жертва собственных больных фантазий. Убийца маленьких детей, до конца своей ужасной истории дуривший голову своей подружки информацией о том, что он секретный агент КГБ, а не жестокий убийца, чьи руки уже по локоть в крови. Оправдывая собственную лень, глупость и жестокость, мы неосознанно оправдываем чудовищ и даём им карт-бланш на их зверские выходки. Оправдывая несправедливость по отношению к другим, мы соглашаемся на несправедливость по отношению к самим себе и разрешаем её, сами того не ведая. И потом, когда мы сталкиваемся со скотством, свинством и бесчеловечной жестокостью, в соплях и слюнях мы просим, чтобы нас защитили и пожалели, но очередной многомудрый персонаж уже скажет: "Такое может случиться". И тогда, если мы не окончательно тупы, нас прорывает: "Да как же так!" Но именно так. Потому что мы сами разрешили зверства, сами оправдали жестокость и насилие, сами дали другим - а значит и себе самим - правило глумиться над ближними, унижать их и ... предавать. Сегодня речь пойдёт о войне - ситуации, в которой каждый пытается сохранить себя. И война - огромный родильный дом для чудовищ. Их было предостаточно по обе стороны фронта, но сегодняшний наш персонаж - самая "результативная" в истории женщина-убийца, на чьих руках кровь около полуторатысячи человек.

Антонина Макарова в "Лабиринтах".

Антонина Парфёнова (возможно, Панфилова) родилась в 1920-ом (по другим версиям - в 1922 или 1923) году в деревне Малая Волковка, что на Смоленщине. Кстати, многие утверждают, что и эти данные не слишком точны. Потому что человек с инициалами отца Антонины фигурирует в справочнике "Вся Москва" за 1917 год, после 23-го загадочным образом исчезая из него. Сомнениям не поддаётся только одно - имя отца и станет позже фамилией для Тони. Поступив в первый класс школы из-за робости своей она так и не сможет внятно представиться учительнице и тут кто-то из одноклассников скажет: "Да Макарова она!" Так и произойдёт первый, ещё совсем наивный и нечаянный подлог в биографии нашей сегодняшней героини. И именно на эту фамилию позже ей будет выдан паспорт и комсомольский билет. Хотя "героиней" её можно будет назвать с невероятной натяжкой. Впрочем, всему своё время.

После окончания школы она трудится в Москве сперва на кожевенной, а потом и на трикотажной фабрике, откуда позже из-за проблем со зрением, будет переведена на работу официанткой в столовую завода имени Ильича. Параллельно она посещает курсы Красного Креста, а с началом войны по одной из версий добровольно, а по другой - по комсомольской путёвке направлена в военный комиссариат, откуда её посылают на фронт в качестве работницы буфета одной из воинских частей. Согласно документам Министерства обороны СССР, это происходит в августе 1941-го. Уже к осени Антонина Макарова становится сержантом и позже будет переведена на должность санинструктора в 422-й стрелковый полк 170-й дивизии 24-й армии Резервного фронта.

Именно в это время - со 2 по 13 октября 1941-го года происходит оборонительная операция Западного и Резервного фронтов, проведённая в самом начале битвы под Москвой. Командующие - сплошь известные личности - Конев, Жуков, Будённый. Против них выступит одна из самых мощных групп армий нацистской Германии - группа "Центр" под руководством Федора фон Бока, командующего наступлением на Москву. Ему удастся прорвать центр обороны и окружить в районе Вязьмы целых четыре советских армии, организовав тем самым то, что называется "котлом" - замкнуть линию фронта окружив врага и отрезав ему возможность выйти из окружения. Потери со стороны Красной Армии будут колоссальными - 380 тысяч убитых и 600 тысяч пленных, безвозвратные потери более миллиона человек.

Задолго до прихода в Орловскую и Брянскую области немецких войск руководство этих территорий эвакуируется. В первые месяцы войны с Германией в Брасовский район, что под Брянщиной, вернутся некогда раскулаченные. Начальник штаба партизанского движения на Брянском фронте Александр Матвеев напишет позже, что тогда они "уже присматривались к бывшей своей собственности, прикидывая, во что обойдётся ремонт жилого дома, каким образом использовать „свою“ землю, выгодно ли восстановить мельницу и т. д." Он также отметит "засоренность" местных партийных организаций антисоветским элементом, что в целом не могло не повлиять на общую обстановку в районе. В последствии здесь отметят в среднем меньший процент партизанов и больший процент предателей. Возможно, это обусловлено тем, что до революции 17-го года здесь, в посёлке Локоть, находилось имение князя Михаила Александровича - брата Николая II. Местные крестьяне не знали крепостного права и после революции понесли потери - раскулачивание и последствия принудительной коллективизации. После эвакуации местных властей подальше от военных действий, местное крестьянство вздохнуло свободнее и начало открыто заявлять о недовольстве советской властью.

Незадолго до прихода немцев в Локоть, было созвано собрание, которое выбрало "губернатором Локтя и окрестной земли" Константина Воскобойникова - местного инженера, а его заместителем главного технолога того же спиртзавода, где работал и Воскобойников - Бронислава Каминского. Гитлеровские войска, пришедшие в Локоть, назначили Воскобойникова обер-бургомистром и в жизнь свежеиспечённой Локотской республики вмешивались минимально, чувствуя дружественные настроения со стороны местного населения. Позже Воскобойников будет убит бойцами партизанского отряда и Каминский, заняв его место, с невероятным усердием начнёт увеличивать военную мощь своих земель, основав Русскую освободительную народную армию (РОНА), в состав которой, в конечном счёте, войдёт около 20 тысяч человек. Именно Локотская республика сыграет в жизни Антонины Макаровой решающую роль.

Женщина, о которой мы говорим сегодня - и я сознательно стараюсь избежать слова "героиня" - окажется в том самом Вяземском котле в окружении немцев и будет взята в плен, где познакомится с Николаем (по другой версии - Сергеем) Федчуком - советским солдатом, для которого и станет фронтовой женой. И судить за это через чур глупо - каждый день люди ходят под смертью и чудом избегают её. И это не аналогии про "костлявую руку" и "ожидание неизбежного". Просто смерть. Одна и навсегда. И только для тебя. А там уже решай сам, как встречать её. Потому что из плена, как правило, другого выхода нет. Ну куда же ещё девать всех этих голодных испуганных людей, которые ещё вчера хотели радоваться, жить и любить. И найти близкого человека в свои последние дни - это не романтика совсем. Но надежда. И в надежде скрыться Федчук и Макарова решаются бежать из плена. Чудом у них это получается - пленных слишком много, за каждым человеком солдата не поставишь. И как вы думаете, почему кто-то бежит от смерти, а кто-то даже не предпринимает попытку этого сделать? Впрочем... большой вопрос.

Путь беглых солдат лежал в село Красный Колодец, которое находится в Брасовском районе. Когда чувство близости смерти прошло - а смерть, к слову сказать, является одним из побуждающих факторов для создания отношений (впрочем, это совсем другая история) - Федчук отправился к своей жене. Тоня же, некоторое время, жила в Красном Колодце у одинокой старушки Нюры. А в декабре происходит знаковый для всей наше истории поворот - кто-то знакомит Антонину с заместителем начальника полиции Локотской республики Григорием Ивановым-Иваниным. Не было никаких умопомрачительных преследований немцами, не было облав и погонь. Был простой интерес к мужчине, который и вовлёк свою новую любовницу в дела, на которые ни один адекватный человек не согласится. Даже под страхом смертной казни.

"Жизнью своей всегда распоряжается сам человек. Только сам. Истина эта самая простая, проще не бывает. Но, к сожалению, этой-то простейшей истины люди иногда не понимают." - так писал в своём невероятном культовом романе "Вечный Зов" Анатолий Иванов. Роман этот, вышедший в 1971-ом году, рассказывает, как знает каждый из вас, про простых людей с непростыми судьбами, на чью долю выпало несколько войн и множество сложных решений. Один из эпизодов романа, мысль из которого так удачно вписалась в контекст нашей истории, основан как раз на быте Локотской республики, где уже проживает Антонина Макарова. 30 марок в месяц, своя комната и бесплатное питание - прекрасное довольствие в военное время. Более того - участие в карательных операциях в каком-то страшном извращённом смысле "честь" для сержанта-предателя. На одной из таких вылазок Макарова чуть было не ранила родственника своего любовника, после чего была переведена на новую работу - в небольшую расстрельную группу.

И вот тут-то и происходит самое страшное в нашей истории - человек перестаёт быть таковым. Да, конечно, убийства и смерть - часть не только воины, но жизни. Однако если говорить о Макаровой, то в этой истории завязались в узел множество бессмысленных и страшных совпадений, которые и делают её случай из ряда вон выходящим. Бывшая медсестра, сержант Красной Армии, единственная советская женщина-палач за время всей Великой Отечественной Войны. Нет, конечно же, ещё была и Гермина Браунштайнер - широко известная "Кобыла из Майданёка", чьи садистские наклонности проявились во время "работы" с заключёнными. Гермина разделяла детей и родителей, Забивала пленных сапогами и считалась одной из самых жестоких надзирательниц. Была и Эрна Валлиш, участвовавшая в селекции заключённых к казни. Она, кстати, умрёт на свободе в 2008-ом году. Её так и не смогут найти и призвать к ответу за военные преступления. Была и коллаборационистка еврейского происхождения Стелла Гольдшлаг, сдавшая в руки нацистов более 600 евреев. Сперва - с целью откупить от смерти свою семью, а позже... Позже по собственной инициативе. И были ещё десятки женщин-изуверок, женщин-чудовищ.

Но вот он - пулемёт Максим, лично предоставленный Брониславом Каминским. И это единственный случай, когда русская женщина расстреливала своих же соотечественников ежедневно и методично, в соответствии с приговорами Локотской республики, был уникален. На эти казни часто приходило начальство республики, а также немецкие и венгерские начальники. По словам свидетелей, Макаровой не так просто давались эти казни - она много пила, вступала в любовные связи за деньги с теми, кому есть что предложить - всё это отдавало бы крайней степенью отчаяния, если бы не крайне практичная привычка снимать с убитых вещи, позже штопая дыры от пуль. Ну а чего добру пропадать?

По последующим признаниям Макаровой, она просто хотела выжить, потому впервые столкнувшись с немцами, стала ругать советскую власть. Что не очень-то вписывается в другой вариант истории - знакомство в заместителем полиции. Позже, снова от страха, она добровольно приступает к службе во вспомогательной локотской полиции. Потом - своя "комната" на территории конезавода, где вместе с Антониной всегда располагался пулемёт. В первый раз, конечно же, было страшно убивать своих. Но немцы, снова же по словам Макаровой, не хотели заниматься расстрелами. Потому просто напоили её и дали в руки пулемёт. На допросах Макарова будет рассказывать:

"Я не знала тех, кого расстреливаю. Они меня не знали. Поэтому стыдно мне перед ними не было. Бывало, выстрелишь, подойдешь ближе, а кое-кто ещё дёргается. Тогда снова стреляла в голову, чтобы человек не мучился. Иногда у нескольких заключённых на груди был подвешен кусок фанеры с надписью «партизан». Некоторые перед смертью что-то пели. После казней я чистила пулемёт в караульном помещении или во дворе. Патронов было в достатке… Все приговорённые к смерти были для меня одинаковые. Менялось только их количество. Обычно мне приказывали расстрелять группу из 27 человек — столько партизан вмещала в себя камера. Я расстреливала примерно в 500 метрах от тюрьмы у какой-то ямы. Арестованных ставили цепочкой лицом к яме. На место расстрела кто-то из мужчин выкатывал мой пулемёт. По команде начальства я становилась на колени и стреляла по людям до тех пор, пока замертво не падали все…"

Также Макарова будет до конца своей жизни воспринимать казни как необходимость военного времени и свою работу, раскаяния за которую она никогда не ощущала. Вспоминала только странный случай, когда один из расстрельных крикнет ей перед казнью: "Прощай, сестра! Больше не увидимся!" По 27 человек за раз. Среди обречённых - партизаны и члены их семей: дети, женщины, старики. До трёх расстрелов в день. Долго ли, коротко ли, по официальным подсчётам накопится около 1500 человек убитых простой советской медсестрой.

История зверств закончится в 1943-ем году, когда Тонька-пулемётчица заболеет нетипичной для военного времени болезнью - сифилисом и будет направлена на лечение в госпиталь. Однако, на момент взятия Локтя Красной Армией, Макарову найти не удалось. Никто не знал куда делась женщина-палач. Были предположения, что при отступлении немцы забрали её с собой. Были мысли, что её могли и саму расстрелять. Однако всё оказалось намного прозаичнее - очередная любовь, очередная интрига и вот Макарова уже незаметно уходит от коллаборационистов вместе с очередным возлюбленным - немецким поваром-ефрейтором, отправляясь всё дальше на Запад, добравшись сперва до Украины, а затем и до Польши. Там судьба разлучит её с новым спутником и вместе с колонной пленных она попадёт на своё новое место работы  - военный завод в Кёнигсберге. После освобождения города, она, назвав свои реальные имя и фамилию, представится пленной медсестрой, что поможет ей успешно пройти фильтрацию и быть вновь восстановленной по службе в 1-ой Московской дивизии.

Но от прошлого нельзя отмахнуться. Всё, что было совершено ранее, вернётся к нам. И накажет нас по всей строгости - за собственную глупость или собственное безучастие тогда, когда нужно было отказаться от сомнительного предложения или вставить веское слов в защиту кого-либо. За молчание жизнь наказывает страшнее всего. Про это в своё время очень правильно сказал польский драматург Бруно Ясенский: "Не бойся врагов — в худшем случае они могут тебя убить.  Не бойся друзей — в худшем случае они могут тебя предать. Бойся равнодушных — они не убивают и не предают, но с их молчаливого согласия существует на земле предательство и ложь." И плата за немое согласие - всегда рождение чудовища. И если бы это было такой редкостью. Многое в нашей жизни происходит с немого согласия. Некоторые строят на этом фундаменте всю свою судьбу. И судьба не замедлит им ответить. Потому что у человека должен быть голос. И должно быть мнение. И тем более тогда, когда тебя втягивают в смертельно опасную авантюру, либо авантюру, которая может погубить других, ты просто обязан сказать своё слово. Своё твёрдое и решительное "Нет!", переступив через себя, но оборвав на этом цепь травм и бед, которые могут настигнуть других. В этом суть человеческая, а не в бесконечном согласном молчании, с которого и началась история нашего сегодняшнего персонажа.

Я бы сказал, что реваншизм - это проявление не только политического послевоенного характера. Жизнь каждого из нас знает массу примеров, когда некогда поставленные на место негодяи лезут в нашу жизнь своими грязными руками, пытаясь испортить всё, что испортить они так и не успели. Эта подлость, которая не имеет определённого термина, также может претендовать на звание маленького бытового реваншизма, присущего разнообразным социальным  паразитам. Реваншизм другого рода происходит в обществе сегодня. Опираясь на трудности, происходящие сегодня в политической и социальной жизни страны, реванш пытаются взять все, кто некогда был прижат крепко и надолго. Речь идёт не о Довлатове или Бродском. Их время ушло, а их самих уже нет с нами. За канонадой пьяных возгласов и требований возвращения каких-то отобранных свобод всё чаще на древко поднимается всякая сволочь, которую по политическим соображениям требуется оправдать. Многие подобные случаи связаны даже не с событиями  Второй Мировой, а с более поздними конфликтами Союза. Многим известна одна цепкая фраза всем известного персонажа о том, что "семнадцатилетние юноши за Россию умирали с улыбкой". Вероятно, господин  генерал считал, что это оправдывает его действия. Во многом такая же история произошла и с Антониной Макаровой, про которую был снят целый сериал, который называется "Палач" и который ваш покорный слуга не видел. Однако додуматься снять сериал о предателе и убийце - это то, что первое влетает в Окно Овертона. И это один из тех случаев, когда можно открыто заявить - не смотрел, но осуждаю. Потому что этот яд в уши по маленькой капле вливается сегодняшними защитниками "прав и свобод" с одной только целью - перемолоть и сравнять память о героях с памятью о животных и предателях, которые, в спешке спасая свою шкуру, забывали обо всём и искали место потеплее. Да и справедливости ради, оперируя теми же понятиями и нормами стоит заметить, что вряд ли к подобному случаю отнеслись бы терпимо в рядах нацистской Германии. Представьте себе реакцию народа, который узнаёт, что его соотечественник на фронте убивает своих. Убивает хладнокровно и беспощадно - сразу десятками. Получает за это деньги и живёт на полном довольствии. И вопрос национальной принадлежности в случае предательства отходит на второй план. И первым встаёт даже не вопрос морального облика негодяя, а проблема того принадлежит ли он вообще к роду человеческому и имеет ли хотя бы какое-то право находиться в любом социуме, если жизнь окружающих  он не ставит ни во что, а убийство списывает на "издержки" и "необходимость".

В августе 1945-го Макарова, уже демобилизованная, как ни в чём не бывало продолжает работать в госпитале, сохраняя от всех окружающих свою страшную тайну. Именно там она влюбляется в миномётчика, гвардии рядового Виктора Гинзбурга, получившего контузию в своём последнем бою, в котором он уничтожит 15 вражеских солдат. Виктор влюбляется в милую медсестру, с которой он распишется в 1947-ом, после рождения первого ребёнка. Антонина, вероятно чувствуя опасность, предлагает мужу перебраться в Польшу, однако они отправляют жить на родину мужа - в Белоруссию, где в 61-ом году она устраивается на лепельский промкомбинат, от которого позже и получит квартиру. И вот семья ветеранов уже пользуется уважением общества и всяческими почестями - фотографию Макаровой вывешивают на доски почёта, она принимает участие во встречах со школьниками, которым рассказывает об ужасах войны, всё также умалчивая о главном своём подвиге. Ей вручают несколько медалей, как военному ветерану.

Между тем, поиски локотского палача уже давно и безуспешно ведутся органами КГБ в рамках программы по розыску военных преступников. Сложностью здесь является фамилия Макаровой - урождённой Парфёновой. Ведь вся её семья носила фамилию Парфёновы. И лишь Антонина, в результате кое-как составляемых в 30-ых годах метрик и документаций, носит фамилию Макарова. Первые новости о Макаровой-Парфёновой-Гинзбург КГБ получает от её брата-полковника Парфёнова, который в одном из документов, заполняемых для заграничной командировки указывает, что имеет сестру - Антонину Макарову, во время войны, побывавшую в плену у немцев. В город Лепель привозят бывших жителей Локтя для негласного опознания предполагаемой преступницы.

Сперва за Антониной Макаровой было установлено наблюдение, которое позже было снято - она будто бы чувствовала, что по её следам уже идёт всемогущий комитет. После года перерыва в активных действиях следственного комитета на очередное собрание ветеранов по случаю празднования Дня Победы был приглашён чекист, который заговорил с Антониной Гинзбург. В беседе с ней он смог выяснить, что подозреваемая не может назвать ни часть, в которой служила в определённый период военных действий, ни места своей дислокации за этот период времени, ни имени командующих батальонов и номера дивизии, ссылаясь на плохую память и давность происходившего в те годы. Это заставило сыщиков ещё больше убедиться в том, что перед ними находится известная Тонька-пулемётчица. Основная часть опознания происходит в июле 1978-го, когда в Лепель привезли основного свидетеля по делу локотского палача. Свидетеля приглашают в собес - исполнить роль сотрудника организации, исполняющего обязанности перерасчёта пенсии. В том же кабинете присутствовал подсадной бухгалтер, роль которого исполнял оперативный сотрудник Головачёв, в его обязанности входило засвидетельствование первых показаний от свидетельницы.  Операция не дала осечки - спустя почти четверть века главная свидетельница по делу о массовых расстрелах узнаёт в Антонине Макаровой убийцу из Локотской республики.

Задержание производили в 10 часов утра около рабочего места Макаровой. Были блокированы все лестничные клетки и окна, чтобы подозреваемая не могла покончить с собой в момент задержания - это стандартная процедура, которая могла предотвратить непредсказуемое поведение со стороны обвиняемой. Майор Головачёв лично проводил задержание, усадив женщину в свою машину и доставив её к зданию местного КГБ. Антонина сопротивления не оказывала, а когда поняла, куда её привезли, попросила закурить и выдержала длинную паузу. На допросах она проявляла себя как волевая и решительная женщина, спустя несколько часов после задержания - попросила бумагу и написала чистосердечное признание, при этом держась спокойно и хладнокровно. Находясь в следственном изоляторе она ни разу не вспомнила о своей муже и дочерях. Муж Антонины сперва пребывал в шоке и настаивал на более тщательно расследовании дела, однако, ознакомившись с его материалами, забрал дочерей и уехал из Лепеля, стараясь, вероятно, навсегда забыть об этой чудовищной истории. Убеждённая в том, что длительный срок она не получит, Макарова держалась спокойно вплоть до оглашения приговора суда - расстрела, узнав о котором она подала прошение о помиловании, однако во всех инстанциях ей было отказано. Приговор был приведён в исполнение 11 августа 1978 года.

Так закончила свою жизнь печально известная Тонька-пулемётчица, человек без моральных принципов и уважения к окружающим её людям. Страшный палач, которому по решению суда удалось вменить лишь около 150 убитых человек. Однако реальные цифры, которые могут и не соответствовать полутора тысячам убитых, всё равно были намного больше и страшнее нескольких сотен человеческих жизней. И каждый раз, предавая кого-то из близких и родных, пользуясь их мягкостью и доверием, мы должны здраво оценивать ту грань, за которой наступает наша ответственность за чужую жизнь. Которую сегодня так не любят признавать люди, ссылаясь на то, что они "никого же не убивают, в самом деле". Стоит только запомнить одно: каждое предательство - это измена, таящая в себе страшное испытание для близких вам людей.